Когда наш сын заканчивал в Мурманске школу нам с Володей было по 38 лет, и после 3-х месячного рейса я увидела на правой стороне лба у Володи уплотнение, которое до рейса было величиной со старую 2-х копеечную монету, заметно выросло и приобрело синеватый оттенок. До этого были в Мурманской онкологии, город достаточно развитый и в медицинском плане в том числе. Расспросили, сказал что ударялся на входе в гараж. Сказали, что вероятнее всего гематома, рассосется.
Пошел опять, ставили остеому, еще один диагноз, сейчас дословно не помню, но как-то по типу туберкулеза кости. Врач гематолог обратила внимание на очень загущенную кровь в анализе и разрушение лобной доли кости на рентгене. Взяли пункцию в областной хирургии и диагноз не подтвердился. Но врач была дока, не отпустила его, а послала нас к нейрохирургам. Я ее даже не видела, но до сих пор ей благодарна, т.к. до нее мы ходили всю осень и зиму по всем врачам совершенно безрезультатно.
Попали мы к нейрохирургам на консультацию, оттуда сразу на МРТ. Это было уже начало 2001 года. В правой лобно-височной доли объемное образование размером 5*7 см. Оттуда направили сразу на прием к заведующему. Джетымов был тогда ведущий нейрохирург в нашей областной нейрохирургии. Сразу включили на внеплановую операцию, 12 часов длилась, в июне того года сразу прооперировали. Денис, наш сын, сдавал как раз 2-ю сессию в Санкт-Петербурге.
Оперировал Володю детский нейрохирург Плясунов Алексей Борисович. Клинический диагноз был показан на 10-й день после операции: астроцитома. Хирург мне сказал «крепитесь, хорошо хоть сына вырастил». Я не хотела в это верить, забрала стекла и рванула в Питер. Попала в Поленова к тогдашнему заведующему (царствие небесное) Зяблицеву И.Ф., он на 5-й день все переделали заново, подвел меня к микроскопу и написал менингиому с медленным полиморфизмом ядер. Потом Вова прошел где-то треть полного курса облучения, старый аппарат в Мурманской онкологии постоянно выходил из строя, и как только ему позвонили с его парохода, что нужен механик, рванул на работу не дождавшись моего возвращения. Как Денис сказал «на ходу разматывая бинты». Денису надо было возвращаться на учебу, надо было зарабатывать.
Вернулся уже только в феврале и как на эшафот шли на контрольный МРТ, и все чисто. Тогда нас поздравили, молодой врач, который облучал Вову, сказал, что скорее незлокачественная форма, т.к. при астроцитоме рост опухоли бы сильно прогрессировал. Плясунов же был менее оптимистичен. Сказал, пять лет вы, ребята, поживете. Я не даю гарантии полного удаления всех клеток. Все говорили о какой-то капсуле, которая то ли была, то ли все-таки не была. Я часами сидела в читальном зале, пытаясь как-то разобраться во всем этом кошмаре относительно диагноза. Понять можно было только то, что заболевание очень серьезное и продолжительность жизни таких больных насчитывалась годами примерно пять, восемь лет.
Прошло ровно 5 с половиной лет. Мы за это время сумели перебраться в Санкт-Петербург к Денису поближе, т.к. он наотрез отказывался возвращаться в Мурманск.И след.операция на головном мозге была проведена уже на Петроградке в институте мозга человека Гурчиным Александром Феликсовичем вместе с Куликовым Иваном Борисовичем его помощником. Операция была выполнена в два этапа и сделана просто великолепно, т.к. когда приехали с гистологией к Мацко в Песочный,он на своем вердикте крупно написал: VESTE!!! Но опухоль назвал атипичной ввиду наличия неоднородного состава клеток.Но прогноз давал хороший.Потом все хвалили огромный талант Гурчина, что мы, а точнее Вова, думал что это все и он,наконец, будет здоров. Но я помнила Плясунова и то что он мне говорил.И опасения мои подтвердились. Я заставила Вову пойти на контроль, и обследование показало рецидив, да еще и в новом месте.Конечно, сразу побежали к Гурчину, и на след.день был согласован день операции. На работе мне сотрудница стала рассказывать про какую-то установку в Киеве гамма-нож. И прямо накануне госпитализации мы в компьютере нашли это оборудование в Песочном, к-е открылось уже и работает несколько месяцев.Там нас взял в работу Иванов Павел Игоревич. Это было как раз на дату наших дней рождений в октябре как раз на наше 50-летие, и с тех пор облучался там уже раз 5 или 6.
А весной 2 с половиной года назад у Вовы в рейсе что-то хрустнуло в спине и, говорит, была очень сильная резкая боль, очень сильная особенно первые два дня, и потом стал жаловаться на боль в левом колене. Попали мы во Вредена не скажу, что так просто, но и не сложно. Когда нас отправили, когда мы оказались в Майкопе, из Майкопской онкологии, сославшись на то, что Володя не их больной, и наблюдаться надо у нейрохирургов, которых в Майкопе днем с огнем не сыщешь. А если и сыщешь, то толку от этого не много. Я не раздумывая долго прямиком отправилась в Минздрав. Народ в Майкопе достаточно адекватный, там в отделе на уровне работы с населением мне объяснили наши права, после чего через своего терапевта по месту жительства (25 лет отроду и к тому же в положении), начала оформлять для Володи квоту на лечение через Минздрав. Не скажу, что это было приятно, но не мытьем так катаньем местная поликлиника подготовили документы для Минздрава. Все это происходило не быстро. Я когда узнала, что открыли талон во Вредена, стала сама выходить на отделение, просто звонила, и меня сориентировали на Пташникова Александра Дмитриевича, он дал телефон старшей медсестры. Созвонились, она все сказала, что нужно для госпитализации, здесь выдали бумаги в Минздраве, прошли мед.комиссию, необходимую для госпитализации, купили билеты.
Так и попали к Вам на отделение. Остальное уже делали вместе. Все шло своим чередом. Долго ждали результат гистологии, так это так сложилось вне возможностей института, ничего не поделаешь. Такие сроки работ. С Вашей стороны было сделано все возможное, чтобы было сделано все правильно. Операция, слава богу прошла нормально, в реанимацию пускали. Никаких как бы специальных усилий прикладывать не надо было. Условия предоставлены очень хорошие.
Автор: Никита Заборовский
Дата публикации: 2017-03-20T13:07:00.000+03:00
